Гончая св. Губерта

Хотя эта старинная порода гончих - прямых потомков leutihunt и spurihunt баварских и алеманнских узаконений^* - принимала большее или меньшее участие в образовании почти всех гладкошерстных гончих Западной Европы, но влияние черных красно-подпалых арденнских собак на некоторые французские расы было весьма незначительно. Гораздо большее значение сан-губеры имели для гончих и легавых Центральной Европы, а также для гончих Англии. Все лопоухие немецкие гончие и легавые собаки происходят от этой основной породы; английские тальботы, южные гончие - непосредственные ее потомки; блоудхоунды, бигли, харьеры, даже фоксхоунды содержат более или менее значительную дозу крови сан-губеров.

^* (...баварских и алеманнских узаконений... - Составные части германских узаконений; в современной исторической науке - это Баварская правда (середина 8 в.) и Алеманнская правда (конец 6-8 вв.), записи обычного права германских племен, основавших в первом тысячелетии нашей эры свои королевства на территории Западной Римской империи.)

В настоящее время порода эта имеет лишь исторический интерес, так как в чистом виде давно уже не существует. Блоудхоунды - это полумастифы со сплющенной с боков головой, составляют самостоятельную породу, выведенную англичанами от нормандской гончей, привезенной в Англию во времена Вильгельма Завоевателя, и английских догов. Французские и бельгийские авторы поэтому несправедливо называют блоудхоунда гончею св. Губерта, так как первый более отличается от последней, чем французские породы между собою. Гораздо большее сходство с сан-губерами по внешности и внутренним качествам имеют немецкие потовые собаки (Schweisshunde) и в особенности польские тяжелые гончие, почти вполне сохранившие тип старинной расы, до глубоких морщин на голове и черномордости, обличающих кровь мордашей.

Рис. 23. Гончие святого Губерта ('Охотничий календарь')

Сколько известно из прежних описаний и рисунков, гончие св. Губерта были большого роста, с длинной колодкой, сырого мясистого склада, отличались тяжелою головою с огромными брылями и морщинами на лбу, отвислыми веками, что придавало глазам страшное и дикое выражение, и широкими, большими, плоскими ушами (лопоухостью). На очень плохих рисунках дю Фулью все представители 4 пород мало отличаются друг от друга и представлены очень толстомордыми. В рукописи Гастона Фебуса имеются очень хорошие для того времени и верные рисунки, из которых один изображает, по-видимому, сан-губера. Масти эти гончие были черной, с яркими рыжими подпалинами на морде и ногах и красно-желтыми же бровями (очками); белые отметины были только на груди; изредка между ними выраживались белые собаки вследствие кровосмешения и альбинизма, но белые королевские гончие, как замечено выше, не имеют ничего общего с этими белыми сан-губерами, что видно из описания внешности и полевых качеств тех и других. О происхождении породы сан-губеров от смешения гладкошерстной гончей (вероятно, североафриканской) с молоссами или теми собаками, которых Silius Italicus называет хорошими ищейками для поднятия кабана, говорилось выше.

Известность сан-губеров начинается с X столетия, когда мощи св. Губерта были перенесены французским королем Людовиком (Debonnaire) в Арденнский лес и здесь был основан во имя этого святого монастырь. Монахи стали разводить собак своего патрона, и отсюда слава черно-подпалых гончих распространилась по всей Европе. В течение многих столетий, почти до конца XVIII века, в монастыре св. Губерта порода эта велась в возможной чистоте, причем ежегодно, по установленному обычаю, настоятель посылал к французскому двору 6 собак, большею частию черных, изредка белых. Вероятно, из этой же породы выраживались двуносые ищейки, упоминаемые старинными авторами.

Во Франции сан-губеры были распространены до Людовика IX Святого, который стал охотиться с серыми брудастыми. Стаи первых французских королей состояли из сан-губеров. Дю Фулью говорит, что старинные гончие аббатства св. Губерта в Арденнах должны быть совсем черные, но теперь (в XVI в.) встречаются всяких (?) мастей, что они распространены в Лотарингии, Гайнау, Фландрии и Бургундии, имеют крепкую колодку, короткие ноги, потому не параты, хотя с отличным чутьем; боятся, однако, воды и холода. Охотнее гонят по кабану, лисице, вообще по вонючему зверю, так как не любят быстроногой дичи. Из них, в особенности черных, выходили хорошие ищейки.

Карл IX (в своей "Chasse royale") не особенно высокого мнения о гончих качествах сан-губеров. Для охоты на оленя они были мало пригодны, так как не умели держать гонного, и когда свежий олень сменял уставшего, то собаки терялись и не гнали ни того, ни другого. В XVI столетии в королевской охоте уже не было поэтому черных гончих и они содержались только в качестве ищеек (limiers). Salnove в своей книге (1655) говорит еще о существовании стай сан-губеров на севере Франции. В монастыре св. Губерта порода велась до первой французской революции, и собак посылали Людовику XVI еще в 1776 г. (Jullien, стр. 326), из письма которого видно, что монастырские гончие еще служили в королевской охоте отличными ищейками. Барон Лекутё (1858) говорит, что старинная раса гончих св. Губерта, долго преобладавшая во французских охотах, была черного цвета с рыжеватым оттенком, с красными бровями и подпалинами на ногах, с довольно длинными ушами; они были не так высоки на ногах, как нормандские, менее вежливы (послушны), горячее, грубее, паратее и гнали по всему; далее он продолжает: эти гончие имели могучее сложение, были очень горячи, трудно приучались к послушанию, редко подвергались болезням, не боялись (?) ни воды, ни холода и отлично гнали по черному зверю - кабанам, лисицам, барсукам (и волкам?). Полагает, что раса эта еще сохранилась (в 50-х годах) в Арденнах. Но, сколько известно, современные арденнские и вообще бельгийские гончие, хотя, надо думать, происходят от сан-губеров, но ростом и внешностью мало напоминают своих предков. Reul в своей книге не описывает ни одной породы бельгийских гончих.

Так как во Франции никогда не было отдельной породы ищеек, как в Германии, и для отыскивания логова зверя служили в качестве духовых собак преимущественно черные гончие св. Губерта, реже другие (даже брудастые), то нелишне будет вкратце объяснить здесь, в чем заключается работа ищеек, о которой русские охотники не имеют никакого представления. Надо заметить прежде всего, что ищейку, духовую или осочальную собаку, не следует смешивать с потовыми, или кровяными, гончими. Общего между ними то, что те и другие должны подавать голос, только когда это требуется, быть пешими и хладнокровными. Обязанность духовой собаки - отыскать логово, лежку или стоянку того самого зверя, которого предполагается в тот же день взять гончими. Потовая же собака употребляется преимущественно для разыскивания раненого зверя, то есть служит не для псовой, а для ружейной охоты. Отсюда следует, что всякая ищейка может быть хорошей потовой, но не всякая кровяная собака пригодна для разыскивания следов нераненого зверя.

В настоящее время за отсутствием в Германии настоящих парфорсных охот с гончими на дикого оленя порода ищеек (Leithunden) совсем исчезла и предварительные разведки при помощи особо приучаемой к тому гончей (limier) делаются теперь только французскими охотниками с гончими. В Англии, по словам графа Лекутё, в Девоне и Сомерсете, где еще охотятся на диких (а не привозных - ящичных) оленей, ищейку до некоторой степени заменяет особый разведчик, т. н. harbourer, но он только высматривает со скалы или дерева стоянку оленя.

У нас в России гончие ищейки на зверя вряд ли когда употреблялись, но духовые собаки лайки часто исполняют их обязанности у северно-русских и сибирских промышленников. У псовых охотников, впрочем, в необходимых случаях доезжачий или выжлятник, отправляясь на разведки волчьего выводка, брали с собою какую-нибудь опытную, чутьистую и вежливую гончую, которая, не подавая голоса, могла бы способствовать более точному определению логова. Так как оленей и кабанов у нас в средних губерниях нет, а волков обыкновенно подвывают (что французам и немцам вовсе не известно), то ищейки здесь излишни, но надо полагать, что в Юго-Западной России, на Кавказе и во многих местах Сибири и Туркестана настоящие, правильно обученные ищейки могли бы значительно облегчить, упорядочить охоту и ускорить ее окончание.

Как было сказано, до конца прошлого столетия в качестве ищеек употреблялись главным образом гончие св. Губерта. Однако для этой цели пригодны всякие гончие, удовлетворяющие известным условиям. Самые лучшие ищейки, по графу Лекутё, встречаются между сан-губерами и артуа. Хорошо работают также некоторые вандейские грифоны, даже будто фоксхоунды (!); хотя не все породы гончих давали хороших ищеек, но ими могут быть даже дворняжки и пастушьи собаки. Лучше, говорит граф, выбирать ищеек между гончими и, кроме того, давать им изредка погонять со стаей, чтобы поддержать страсть к охоте. По Bellier de Villiers'y, лучшие ищейки встречались прежде между нормандскими гончими, и он совершенно справедливо замечает, что главное достоинство limier заключается не в молчаливости, а в хорошем чутье, следовательно, он должен быть породистой гончей.

Кроме того, от духовой собаки требовались и некоторые внешние качества: Bellier de Villiers говорит, что хорошая ищейка должна иметь 49-54 сантим, росту, широкий лоб, живые глаза, толстое чутье, высокий перед, прямые и мускулистые плечи, широкую грудь, короткую спину, предпочтительно грубую шерсть и темную масть. Грубошерстные собаки выносливее, а темный окрас не так заметен в лесу.

Что касается внутренних достоинств, то от limier требовались, кроме чутья, смелость, нечувствительность к холоду и дождю и небоязнь чащи. Очень энергичная собака слишком натягивает свору и утомляет охотника (пикера). По барону Лекутё, волчья ищейка должна быть злобна, энергична и необходимо, чтобы она уже гоняла по волкам и хорошо брала их.

Относительно силы чутья или, вернее, манеры выслеживания мнения французских авторов несколько расходятся. Большинство считает верхнее чутье вредным, но граф Лекутё предпочитает верхочутых, хотя соглашается, что верхнее чутье опасно, если собака не вежлива и плохо обучена, так как она может пойти напрямик к другому зверю, а не к тому, которого начала выслеживать. Если же опытная ищейка ведет прямо против ветра к зверю, то это дает возможность не подходить к нему слишком близко, и следовательно, представляется менее риска спугнуть его. Если же зверь вышел из оклада (осоки, отсюда название "осочальная собака"), то через 2-3 часа с современными малочутыми гончими, продолжает граф, можно ничего не найти или гонять другого зверя.

Натаска, обучение ищеек и самая работа их превосходно описаны Эл. Блазом в его классической книге "Chasse aux chiens courants", откуда всего лучше сделать извлечение, дополнив последнее примечаниями из других (позднейших) авторов.

Хотя ищейки употребляются теперь редко, и обыкновенно прямо пускают гончих, но для того чтобы выследить заблаговременно оленя, остановить его по всем правилам, поставить где следует подставы и не рисковать подменом, предварительные разведки с помощью ищейки необходимы.

Как известно, принято (в Зап. Европе) охотиться только на самцов оленей, причем из них выбираются самые старые. Если таковой не будет заблаговременно выслежен, то стая может погнать и самку. Парфорсная охота - не ружейная, где это безразлично: охотник должен смотреть, кого он стреляет. Для коз выбор самца не имеет большого значения, так как олень покрывает 20-30 самок и оказывается много лишних самцов: козел же - большею частью одну-две самки. Вот почему надо утром удостовериться, куда отправился олень после ночной жировки и где он находится. Пол и возраст определяют по следам, помету и сломанным ветвям. Без помощи ищейки это очень трудно, почти невозможно, так как тогда надо иметь несколько человек, которые бы следили за оленем и его выходом на кормежку.

Ищейка должна быть бурого незаметного окраса, иметь хорошее чутье, крепкие ноги, острое зрение, а главное - уметь молчать. Нельзя учить собаку ранее, чем она вполне разовьется, ибо на своре развитие ее замедлится и она будет заморышем; самое меньшее она должна быть 2 лет, всего лучше - 3-х. Но к хомуту (botte) надо приучать заблаговременно. Это кожаный ошейник шириною в 4 дюйма (pouces), чтобы собака, натягивая свору (волосяную веревку в 4 метра), не задыхалась. Нельзя дрессировать собаку, которая уже гоняла в стае, так как такую гончую трудно отучить лаять. Ищейка должна быть энергична, проворна, должна обладать самолюбием, понимать выговоры и упреки. Valet de limier обязан очень хорошо изучить ее характер и действия и учить только лаской, не прибегая к побоям. Вполне выдрессировать ищейку можно в течение года, но для этого надо водить ее в лес два раза в неделю, во всякое время года и несмотря ни на какую погоду.

Каждая порода зверей требует специальной ищейки, которая не должна обращать никакого внимания на след других животных. Самые лучшие ищейки бывают из нормандских гончих, но последние очень редки. Если такой не имеется, выберите из стаи бурого выжлеца, смелого, энергичного, молчаливого, с высоким передом и короткой колодкой. Хорошие, даже лучшие духовое собаки встречаются между грифонами.

Обучение производится так: собаку направляют на требуемый след, ободряя ее лаской; некоторые предпочитают пускать ее со старой опытной ищейкой. Если новобранец плохо идет следом, с него снимают хомут и пускают по горячему следу; тогда уже он наверное пойдет и на своре и будет тянуть ее. Если и это не подействует, собаку бракуют. Случается, впрочем, что иные принимаются за работу очень поздно.

Настоящая дрессировка начинается, когда собака уже предварительно натаскана. Ее берут для этого в лес, где находится только один олень, выбирая тихую погоду и не очень сухой день, предпочтительно осенний, ибо тогда в лесу виднее. Если встречаются заячьи, козьи или какие другие ненужные следы, а оленья ищейка станет их разнюхивать, то ее надо пристыдить и отвести назад: она должна знать след только одной породы. Однако при обучении не следует уводить собаку со следа оленьей самки, так как после 2-3 охот, собственно кормежек (curees), ищейки большею частию перестают обращать на него внимание; некоторые даже на эти следы мочатся.

Как только ищейка отыщет свежий след оленя, ее подбадривают; если попадается помет, дают ей вдоволь нанюхаться. Весьма важно, чтобы собака во избежание подмена никогда не причуивала верхним чутьем против ветра; когда будет замечена склонность к этому, ее ударяют хлыстом и отводят на настоящий след. Хороший limier узнается по тому, что, будучи пущен по следу другого оленя, отказывается идти по нем, даже если этот след будет более свежим. Точно так же ищейка не должна подавать голоса, и от этого надо ее отучать, отводя назад, где след менее волнует собаку. Самое большее, ей дозволяется сопеть носом, что должно означать что-нибудь необычайное. Bellier Villiers говорит, что выслеживание втихомолку может сделаться у ищеек наследственною привычкой. Надо по возможности стараться, чтобы limier не увидал того зверя, которого ищет. Однако весьма важно изредка доводить его до логова и дать нанюхаться вволю. Известно, что, прежде чем лечь, олень всегда мочится. Иногда, чтобы раззадорить собаку, бросают на след куски оленины.

Дрессировщику необходимо хорошо знать привычки местных оленей - когда они держатся в кустах, когда в крупном лесу. Чтобы не сбиться самому и предупредить других охотников, кладут на след сломанные ветки толщиною в мизинец комлем по направлению следа. Необходимо подробное рассмотрение следов, чтобы можно было по индивидуальным особенностям отличать их от следов животных одинакового возраста. Это делается во избежание подмена. Свежесть следа определяют, соображаясь с почвой, а также пометом; вышина и размеры зверя - по расстоянию между следами, их величине и по сломанным рогами ветвям. Обыкновенно ограничиваются возможно большим обрезыванием оклада, но иногда нарочно сганивают оленя с лежки, только сейчас же затем останавливаются, чтобы он не ушел далеко. Стрекотание сорок и соек означает, что олень на ногах и ходит. Затем возвращаются назад старым следом; если придут к первому залому, значит, все верно и олень обложен.

Начиная охоту, сначала пускают в чащу несколько старых собак, затем подпускают к ним и главную стаю, которая обыкновенно составляется из не особенно позывистых и верных в гоньбе собак, хотя не моложе 2-х осеней, чтобы не надорвались. Лучшие гончие оставляются для подставы, которая ставится с конным пикером (на смычках или на общей своре) в определенном заранее месте, большею частию на перекрестках и пригорках, чтобы они видели и могли быть видимы.

Дрессировка ищейки на кабана и волка гораздо труднее. Кабаньих духовых собак начинают обучать летом, так как в это время свиньи держатся в опушках, зимою же они забиваются в чащи и болотные трущобы, куда непривычные собаки идут крайне неохотно. Здесь тишина еще необходимее; свору надо держать покороче, чаще подзадоривая собаку. Весьма важно, чтобы собака, назначаемая для выслеживания волка или кабана, вовсе не знала других зверей. Если она бросается назад под ноги и шерсть у нее поднимается дыбом, то на волка не пригодна. Наоборот, если она, почуя волка, тянет сворку, то ее поощряют голосом и бросанием на след прикормки. Обыкновенно молодую собаку натаскивают на волка со старой, сначала по снегу, но лучше учить на следах волчат и молодых волков, которые не так сильно и отвратительно пахнут. Волчья ищейка должна искать совершенно тихо и бесшумно. Разведки делаются зимою на рассвете, а летом полчаса после восхода.