Немецкая щетиношерстная легавая (Der deutsche stichelhaarige Vorstehhund)

Немецкий грифон, или, правильнее, немецкая щетиношерстная легавая, замечателен не столько в отношении своих разносторонних, хотя не блестящих, качеств, сколько как пример того, чего можно достичь при дружном и настойчивом преследовании цели в очень короткий промежуток времени. Всего 15 лет назад легавые грифоны были в Германии большою редкостью; теперь это едва ли не самая распространенная порода, приобретшая постоянные признаки, полевые достоинства и массу почитателей. Немецкие охотники считают ее чисто немецкою расою, одни - разновидностью гладкошерстной немецкой легавой, другие, наоборот - ее родоначальником. Как мы сейчас увидим, мнения эти никакой не выдерживают критики.

Прежде всего следует заметить, что щетинистые легавые сделались известны в Германии сравнительно очень недавно. Бекман в своей только что вышедшей книге напрасно старается доказать давность существования этой породы в Германии. Приведенный им рисунок Поста Аммона из охотничьей книги Фейерабендта (1582) изображает охотника с аркебузой, с сидящим на левой руке соколом и с гладкомордой лохматой собакой на сворке. Но так как сокол более похож на попугая, а собака не только не имеет признаков породы и усов, но хвост у нее с несомненным подвесом, то ее можно принять, пожалуй, за родоначальника немецкого сеттера, но никак не за родича щетиношерстной легавой. Хотя Бекман и говорил далее, что изображения таких щетинистых собак встречаются на старинных гобеленах, охотничьих картинах и гравюрах, но, во-первых, странно, что он не мог выбрать ничего лучше рисунка Аммона; во-вторых, сколько известно, на гравюрах XVI и XVII столетий изображаются почти исключительно охоты с гончими и борзыми, вообще зверовые охоты, так что грифоны могли быть французскими гончими, а не легавыми. Кроме того, в немецких охотничьих книгах XVII и начала XVIII столетий не встречается никаких указаний на существование собак с щетинистою шерстью, о которых, однако, уже часто говорится во французских. Между тем о пуделях или венгерских водяных собаках упоминает еще Геснер в середине XVI столетия, а в XVII веке в Германии стали уже отличать брудастых птичьих собак, происшедших от скрещивания барбетоса (позднее барбета) с гладкошерстной легавой. Эти длинношерстные брудастые были особенно распространены в восточной части Средней Европы, почему и назывались большею частию польскими.

Современные нам исследователи застали щетиношерстных легавых только в гористой юго-западной части нынешней Германии, примыкающей к Франции и Швейцарии, но не нашли их ни в Северогерманской низменности, ни в Богемии, ни в Карпатах, а также в Польше. Это обстоятельство в связи с выше сказанным служит ясным доказательством тому, что щетинистые собаки проникли в Южную Германию главным образом из северной части Франции. Последнее предположение основано на том, что они там, именно в Франш-Конте и в Вогезах, всегда были обыкновенны; затем - на исторически известном слепом подражании мелких немецких владетелей французскому двору во всем, что касалось охоты. Щетинистые собаки могли, конечно, попасть в Юго-западную Германию из Швейцарии и Тироля, но так как нет никакого указания на то, что они существовали там в прошлом столетии, то первое предположение ближе к истине. Французский грифон от частого скрещивания с немецкою гладкошерстною мог несколько видоизмениться, но различия между обеими породами, как мы увидим, несущественны. Приложенные Бекманом рисунки щетинистых собак конца XVIII века и начала XIX очень мало отличаются и от французских, и от современных немецких грифонов.

Рис. 101. Немецкая жесткошорстная (по Шперлингу)

Что касается превращения щетинистых собак в гладкошерстных и наоборот вследствие влияния климата, то это очевидная зоологическая нелепость. Такое мнение, вероятно, основано на том, что гладкошерстные собаки, например пойнтера, при содержании на дворе в холодном климате получают через 2 - 3 поколения более грубую шерсть. Но от этого более толстого волоса до почти свиной щетины грифона еще очень далеко, и для того, чтобы чистокровная гладкошерстная порода без малейшей примеси крови жесткошерстной превратилась в щетинистую, потребовались бы тысячелетия. Вогульские и зырянские лайки¹ и наша дворняжка с короткою псовиной имеют очень древнее происхождение, без сомнения, более древнее, чем немецкие легаши и грифоны, однако шерсть у них только грубее и немного длиннее, чем у пойнтера. Главное же отличие псовины щетинистых, как у лаек и русских гончих, заключается в подшерстке, которого нет и никогда не бывает у гладкошерстных легавых. Кроме того, достоверно известно, что все несомненно древние и кровные щетинистые собаки, каковы гончие Балканского полуострова, каратегинки и грейфы Тибета, имеют брудастый тип. т. е. явственные усы, бороду и даже брови, хотя и менее длинные, чем у длинношерстных брудастых. Порода же гладкомордых щетиношерстных собак никогда не существовала, и если теперь между немецкими грифонами попадаются иногда экземпляры без бровей, усов и со слабыми намеками на бороду, то вовсе не потому, что они возвращаются к древнему мифическому типу, а от настойчивых скрещиваний с немецкими легашами. Нельзя же признать в уродливой дворняжке Аммона этот древний тип и считать ее родоначальником современной щетинистой собаки немецких ружейных охотников.

¹ (...Вогульские и зырянские лайки... - Вогулы - в настоящее время манси, коренное население Ханты-Мансийского (до 1940 г. Остяко-Вогульского) национального округа Тюменской обл. РСФСР. Зыряне - в настоящее время народ коми, живущий в основной своей массе на территории Коми АССР)

Первое сведение о немецких щетинистых легавых встречается у Jester'a (1797), который говорит о stockhaarigen Hunden вместе с flockhaarigen - клокастыми. В календаре "Silvan" (1813) барон Борх дает рисунок красками, весьма похожий на современных собак, но описание щетинистой легавой очень поверхностно и может быть одинаково отнесено к клокастым. В 1829 году Карл Кегель в своем руководстве к дрессировке отличает, подобно Борху, два вида легавых - жесткошерстных и гладкошерстных, не упоминая о длинношерстных. Описание его, как полагает Бекман, очевидно, доказывает тождество (!) собак XVI столетия с современными; уши короче и выше поставлены, чем у короткошерстных, глаза не закрыты, морда и череп покрыты жесткими волосами, морда снизу с бородой, а без нее будет острее, чем у гладкошерстных. Тем не менее Бекман оговаривается, что борода не составляет отличительного признака породы и сделалась таковым лишь в тридцатых годах вследствие скрещиваний с барбетом и что название Rauchbärte - жесткобородых - появилось в немецкой охотничьей литературе только в последнее десятилетие. Автор статьи в первой части швейцарской родословной книги собак, однако, свидетельствует, что это название употреблялось в Гессене еще в прошлом столетии.

Рис. 102. Sento, немецкая жесткошерстная нового типа

Циглер в своей "Federwildjagd" (1834) говорит, что щетинистые легавые не замечательны своими полевыми достоинствами, мало уважаются охотниками и что у Добеля (Dobel) они называются барбетами, у французов - грифонами, а у англичан - русскими пойнтерами (!). К большому негодованию Бекмана, Циглер называет их очень некрасивыми и советует улучшать их скрещиванием с сеттерами. В 30-х годах немецкие охотники уже начинали увлекаться английскими собаками и пренебрегать туземными породами.

Как показали новейшие исследования и выставки, щетинистые собаки были найдены только в Юго-Западной Германии, именно в Шварцвальде, Баварских горах, в верховьях Рейна, Майна, в Нассау и Гессене. По словам упомянутого автора статьи в первом томе "Швейцарского студбука", они были местною породою на Фульде, также в Гессене, где назывались Rauhbarte. На самом деле Гессен составлял северную границу их распространения. Здесь щетинистые ценились не только за свои разносторонние охотничьи способности, но и как храбрые защитники хозяина и верные стражи дома. Они отличались врожденною наклонностью к охоте; часто случалось, что необходимость заставляла покупать у крестьян трех-четырехлетних собак, исполнявших обязанности дворняжек, и они в короткое время становились годными для охоты. Очень ценился также у жесткобородых их бесшумный поиск, очень важный для лесной охоты. Обладая упомянутыми способностями, они вдобавок (!) гнали зайца голосом и отыскивали потерянные и спрятанные вещи. У гессенских крестьян часто встречались собаки, которые летом стерегли скотину, осенью приносили хозяину зайцев, убитых охотниками на границе крестьянских земель, а зимою употреблялись для кабаньей охоты.

До 1848 года Hessischen Rauhbarten были весьма распространены у лесных чинов курфюршества Гессенского. В 1866 году с присоединением Гессена к Пруссии и переводом лесничих в другие провинции щетинистые хотя сделались более известны, но сильно убавились в числе, а в Гессене почти перевелись. В 1868 году богатый шоколадный фабрикант во Франкфурте-на-Майне, француз родом Франц Бонтан, занялся разведением щетинистых легавых и распространением их: он дарил щенков знакомым под условием содержания породы в чистоте и обратного возвращения в случае увечья и непригодности к охоте. Бонтана и следует считать вместе с Бекманом, который (с 1843 года) описывал и рисовал щетинистых, восстановителями и пропагандистами этой породы и главными противниками англоманов, во главе которых стоял князь Сольмс, владелец (с 70-х годов) большого завода пойнтеров и сеттеров. Первая специально собачья выставка в Берлине 1878 года показала, в каком упадке находились все немецкие породы, и началась реакция. В Германии и Австрии одно за другим открываются общества, имеющие целью сохранение туземных пород, а в 1886 году появилась родословная книга (Deutsche Hundstammbuch) собак, получивших первый или второй приз на выставках.

На Берлинской выставке щетинистые легавые почти отсутствовали, а на Франкфуртской (в том же году) все брудастые легавые были соединены в один отдел. Большинство состояло из клокастых и мягкошерстных собак, а настоящих Rauhbärte оказалось только 1 - 2 экземпляра. Но уже в 1882 году они были признаны особой расой, затем образуются отдельные общества ее любителей, открываются многочисленные заводы, на Шварцвальде и в Виртемберге отыскиваются новые типичные производители, щетинистые легавые входят в моду и быстро распространяются по всей Германии. Начинается усиленное скрещивание их с гладкошерстными с целью мнимой реставрации породы и отнятия у нее будто бы несвойственных ей головных украшений. Прежние stock- и stichelhaarige превращаются просто в rauhhaarige - жесткошерстную, со следами торчащих волос на морде, и своими ладами почти не отличаются от немецкого легаша. Об успешности разведения можно судить из того, что уже на Мюнхенской выставке 1886 года было представлено 30 собак, из которых 16 получили первые и 9 вторые призы. Распространяется оригинальная теория происхождения гладкошерстной легавой от щетинистой, признаваемою горною и более древнею - первичною расой. Предлагается дать всем брудастым, французским, немецким и итальянским, общее название континентальной легавой, a Hegewald (псевдоним) в своей брошюре настойчиво советует произвести опыты скрещивания пуделя с пойнтером для выработки универсальной охотничьей собаки.

Но вместе с тем начинается и некоторая реакция. Мелкие охотники жалуются на непомерную дороговизну щенков от премированных собак и на монополию некоторых заводчиков, берущих за шестинедельных щенков по 50 и по 100 марок. Лейтенант Финк доказывает в журнале "Der Hund" (1885), что: 1) теория происхождения жесткошерстных собак от гладкошерстных вследствие влияния климата не имеет никакого основания; 2) немецкие щетинистые принадлежат к той же породе, которая известна во Франции под названием грифон, а в Италии spinoni, и что продукты скрещивания этих собак не должны признаваться помесями; 3) что незначительные изменения, замечаемые между собаками этих трех разновидностей, недостаточны для отделения их в особые породы; 4) что голова мягкошерстных грифонов Кортальса типичнее головы современного немецкого щетинистого и что следовало бы придерживаться первой.

Тем не менее конгрессом кинологов, собравшихся в 1885 году на Кассельской выставке, были опубликованы следующие постановления: 1) жесткошерстные легавые - чисто немецкого происхождения; 2) что их следует в отличие от грифонов Кортальса и польских водяных собак с иногда жесткой псовиной называть щетинистошерстными; 3) что они отличаются от французского и итальянского грифонов; 4) что помеси немецких щетинистых с грифонами должны считаться нечистокровными собаками. Затем, признавая заслуги Бонтана, оказанные им ведению этой породы, от имени 41 заводчика и любителя щетинистых легавых барон Раух поднес ему почетный кубок.

Этих мнений конгресса придерживается большинство немецких охотников, в том числе Бекман, но все-таки признаки породы оставались довольно сбивчивыми, так как она была сильно перемешана с длинношерстными брудастыми и в ней часто выражались очень брудастые экземпляры. Да и самые лады щетинистых собак не выработались и улучшение их шло параллельно с улучшением гладкошерстных, которые тоже постоянно видоизменялись и улучшались. Щетинистая легавая Шперлинга, как видно из рисунков (рис. 101), своею растянутою колодкой и вздернутостью на ногах напоминает немецкого легаша семидесятых годов, тогда как позднейшая, rauhhaarige Бекмана (рис. 95), приближается к современному, более плотному и коренастому типу гладкошерстной с укороченною колодкой и низко спущенными ребрами. По этой причине автор статьи в швейцарской родословной книге имел полное право сказать, что отличия немецкой жесткошерстной от французского грифона заключаются в короткости и большей жесткости псовины, затем в цвете: у последнего преобладает грязно-палевый окрас и подобные, тоже грязноватые, оттенки; у немецких белые волосы перемешаны с бурыми или основной цвет серый с светло-бурыми или красноватыми пятнами или же рубашка совершенно бурая с белою манишкой. Все это любимые масти; черно-пегие очень редки, а желто-пегие собаки встречаются еще реже и вовсе не уважаются (как слишком наглядно обличающие присутствие крови пойнтера). Так как немецкие щетинистые употребляются большею частию для лесной охоты, то по этой причине, поясняет неизвестный автор, издалека видная масть неудобна (!) и предпочитается темноцветная с сплошными пятнами. Этот странный, с обычной точки зрения, взгляд на окрас собаки объясняется тем, что немецкие грифоны встречались прежде преимущественно у лесничих, которые, как известно, охотятся и на браконьеров, так что очень заметные издали собаки для них, т. е. лесничих, неудобны. Затем у французского грифона глаза желтые, у немецкого - карие. Кроме того, последний имеет менее злобный характер, рослее, сильнее и представительнее. От него требуется, чтобы он давил раненых лисиц или диких кошек и приносил их в зубах.

Подробные признаки породы были выработаны и установлены только в 1890 году. Но и в этом году еще не нашли возможным совершенно исключить усы, бороду, даже брови.

Общий вид. Собака среднего (!) роста (от 60 до 66 сантиметр., суки мельче), сильного, но не тяжелого сложения; все члены вполне гармонируют с туловищем; хвост на поиске держит горизонтально. Производит впечатление понятливой; глаза не прикрыты нависшими бровями, тоже с очень умным выражением.

Голова средней величины (23 - 25 ст.), не тяжелая; морда не укорочена, квадратной, незаостренной формы. Губы образуют ясно выраженную складку в углу челюсти, но без отвисших брылей. Переносье длинное, широкое, прямое, нисколько не приподнятое (т. е. чутье не вздернуто); лобная кость без резкого перелома. Череп, как у гладкошерстной, слегка выпуклый, широкий; если смотреть сбоку, то высшая точка черепа находится посредине его; затылочный гребень не сильно развитый.

Рис. 103. Треф г. Буркгарда. Большая серебряная медаль на 2-й выставке Общества любителей породистых собак

Уши средней длины, неширокие у основания, внизу тупо закругленные; посажены высоко, не очень отставлены назад и плотно прилегают к щекам.

Глаза слегка овальной формы, средней величины, ясные, не выпуклые, но и не впалые, цветом карие, оттенка соответствующего масти, но не желтые. Брови выдающиеся, густые, с дугообразно изогнутыми волосами, но не нависшие.

Нос темно- или светло-бурый, сообразно цвету рубашки; ноздри широко раскрытые. Двуносые собаки не допускаются.

Грудь и грудная клетка. Грудь спереди довольно широкая, сбоку - глубокая. Ребра выпуклые, не плоские.

Спина, почки (поясница) и крестец. Спина широкая и прямая, почечная часть возможно более широкая и короткая; крестец не короткий, с небольшою покатостью. Все части мускулистые.

Хвост средней (?) длины, прямой или с легким изгибом, у основания толстый, посажен довольно высоко и не должен кончаться острием. Допускается укорачивание.

Передние конечности. Плечи косые; локотки правильные; ноги прямые (в струне) и очень мускулистые; пальцы согнуты сводообразно и сжаты. Лапы круглые, с большими и жесткими подошвами; когти хорошо загнуты.

Задние конечности. Крестец и зад мускулистые; пазанки не очень согнутые.

Псовина. Волос на спине длиною в 4 - 6 сантиметров; плотно прилегающий в одном направлении (назад или вниз), колючий, жесткий, щетинообразный и лишенный блеска. Около плеч и на нижней части туловища он несколько удлиняется, образуя короткую уборную псовину. По всему телу подшерсток, иногда едва заметный, зимою более густой, летом редкий. Под оконечностью морды волосы образуют короткую щетинистую бороду, на переносье они короче. На верхней части головы шерсть плотная, короткая и жесткая. На ушах шерсть немного длиннее и жестче, чем у гладкошерстных легавых, но мягче, чем на голове. Надбровные дуги выдающиеся; волосы сверху и кончики отдельных волос торчат наружу. Ноги спереди одеты короткой, жесткой, плотно прилегающей шерстью; на задней части ног (от пяток и пазанков), на груди и на животе псовина удлинена, особенно на горле и передней части груди. Между пальцами короткие мягкие волосы. Хвост густо одет, внизу волосы немного длиннее, но не образуют подвеса; волосы прилегают довольно плотно; у основания они длиннее, почему хвост кажется толстым. Вообще вследствие волнистости и рыхлости шерсти собака кажется крупнее, тяжелее и неуклюжее гладкошерстной.

Окрас. Основной цвет рубашки более или менее светлый или темный, серебристого или стально-серого оттенка, с большими бурыми (каштановыми) пятнами на спине; голова, уши и ноги бурые. Нередко по всему телу рассеяны многочисленные очень красивые крапины, причем очень часто у крапчатых собак ноги у лап и лапы бывают темно-бурые, что очень красиво.

Бекман полагает, что со временем будут требовать темных чулков от всех крапчатых собак. Сплошные бурые и белые масти нежелательны: бурые собаки обыкновенно короткошерстны и нетипичны, у белых псовина не так плотно прилегает к телу и имеет наклонность к кудлатости.

Достойно внимания, что даже шерсть бурых отметин всегда бывает короче, чем серая, и что самый жесткий, длинный и волнистый волос всегда бывает серого цвета. Это ясно доказывает, что кофейная масть получена от брака (или испанки) и что коренная масть щетинистошерстных легавых серая. Щенки родятся чисто-белыми или сероватыми без отметин, но места, соответствующие будущим пятнам, отличаются темным цветом кожи. Кроме того, по Шлотфельдту, щенки мало или вовсе не отличаются от гладкошерстных качеством псовины; замечено даже, что чем менее отличия, тем лучше (?) она бывает впоследствии. Только после третьей линьки псовина получает настоящий грубый волос. Некоторые собаковеды считают это косвенным доказательством происхождения щетинистых собак от гладкошерстных. На это можно возразить, что все длинношерстные родятся с короткою шерстью, но их еще никто не считает происходящими от короткошерстных. К концу первого года молодые собаки получают красивый голубоватый оттенок, который впоследствии переходит в желтовато-серый, иногда даже с землистым оттенком.

Рис. 104. Тиро г. Засс. Серебряная медаль. на 2-й выставке Общества любителей породистых собак

Вообще жесткошерстные легавые развиваются гораздо медленнее, чем другие немецкие породы. Зато, хотя они не скоро мужают, они долговечнее и служат долее, тем более что для охоты могут употребляться молодые собаки, еще не достигшие полного развития и роста; от простуды и других болезней предохраняет их главным образом грубая псовина. Волос у щетинистых легавых имеет большую аналогию с свиною щетиной. Всего жестче и длиннее он на спине, где достигает зимою (в вытянутом виде) часто 5 - 6 сантиметров (более 2 дюймов), хотя кажется коротким, так как изогнут (волнист) и плотно прилегает. Осенью у собак, живущих на дворе, вырастает более или менее густой подшерсток из очень мягкого, тонкого и короткого волоса, который придает им несколько взъерошенный вид, так как щетина не может так плотно прилегать, как летом. Весною подшерсток вылезает, и собака летом покрыта только грубым волосом и одета не теплее гладкошерстной.

В последние годы немецкие охотники, подобно итальянским, начали усиленно выбраковывать экземпляры с бородой и усами, т. е. собак, напоминающих грифонов. Новейшие жесткошерстные имеют почти гладкую, нещетинистую голову, довольно короткую и сравнительно мягкую шерсть на морде и мало выдающиеся брови; борода и усы, так называемая грифонова маска, почти совсем исчезли; уши уже совершенно гладки, тонки и коротко одеты, без отдельных длинных волосков; судя по рисункам, они улучшились и формою и не так плотно прилегают к щекам. В общем, собаки стали элегантнее, но при исследовании оказывается, что эта элегантность зависит от укорочения псовины и почти совершенного исчезновения подшерстка, что уже вовсе нежелательно. Причина тому - избыток крови короткошерстных легавых, которую слишком часто подмешивали к жесткошерстным. Идя по этой ложной дороге, можно достигнуть совершенного превращения последних в легашей.

Почти все лучшие немецкие щетинистые происходят от Шассёра I Бонтана и отца Шассёра - Рамассе, собак с французскими кличками, что опять-таки заставляет сомневаться в их немецком происхождении, тем более что реставрация породы началась собственно после франко-прусской войны. Не были ли эти Щассеры и Рамассе французскими грифонами - трофеями, от которых и туземных сук Бонтан и повел свою породу. Бекман говорит, что за редкостью чистокровных сук сначала во многих пометах выкидывались собаки, сходные с грифонами, но при постоянной браковке было достигнуто постоянство признаков и восстановлена старинная порода.

После недавно умершего Бонтана разведению щетинистых много способствовал барон Раух, председатель франкфуртского ферейна. Еще в 1882 году к бонтановским собакам была припущена кровь Дианы Ковальского, очень красивой суки, давшей много отличных собак. Затем в 1885 году в Шварцвальде разыскали много очень хороших и кровных сук, в которых чувствовался большой недостаток; из них всего замечательнее была очень рослая (63 с.) сука Юно, значительно прибавившая росту щетиношерстным, которые теперь достигают иногда 79 сайт., т. е. аршина.

По своим полевым качествам и характеру немецкая жесткошерстная легавая почти совершенно не отличается от гладкошерстной, только она значительно выносливее к переменам температуры и вообще крепче. Для нашего климата это была бы очень подходящая порода, хотя и менее, чем французские грифоны. Петербургские охотники немецкого происхождения не раз выписывали жесткошерстных и выставляли их. Таков, наприм., Тиро г. Засс, получивший на выставке Общества любителей породистых собак в 1889 году серебряную медаль; Треф г. Бурхардта (большая сереб. медаль). Тиро имел более короткую псовину и едва ли, с немецкой точки зрения, не был типичнее Трефа. В Москве у известного охотника А. А. Ланского была очень хорошая, но уже не молодая сука бонтановских кровей, привезенная им в 1884 году. Эта сука по складу, шерсти, длинным ушам и голове была, однако, скорее французским грифоном, чем немецким. Она была очень хорошо, но по-немецки натаскана: ловила утят, тетеревят, даже зайцев; потомства не оставила, так как вскоре издохла. Рост ее 62 сант. в загривке и 65 сант. в крестце (наклоне).