Русские длинношерстные легавые

В России никогда не было самостоятельной, т. е. туземной, породы длинношерстных легавых. Все такие собаки, не говоря о сеттерах, появившихся в конце сороковых годов, были западного происхождения. Это видно из названий, под которыми они были у нас известны.

Первые длинношерстные легавые появились в России около средины прошлого столетия. Всего вероятнее, что ранее всех сделались известны так называемые голстинские, которые, как было говорено выше, надо полагать, были вывезены голстинцами императора Петра III, несомненно большого любителя ружейной охоты. Об этих собаках упоминает Левшин в "Совершенном егере", но из описания еще не видно, имели ли они длинную или короткую шерсть. "Они бывают среднего роста, в груди шире, а к хвосту уже и станом коротки; шерстью белые и багряно-пегие с мушками".

Ниже следует описание четвертого рода легавых - польских: "Сего рода собаки ростом бывают немалы, с головы весьма похожи на легавую (короткошерстную), но несколько мясистее; в груди также широки, а к хвосту узки; хвост у них с густою шерстью, а не так, как у прочих родов легавых собак, гладкий; да и шерсть на них несколько густа. К учению и исканию способнее первых (больших, легавых собак) и очень проворны и нестомчивы". Как видно, это была помесь длинношерстной легавой с короткошерстной.

В своей следующей охотничьей компиляции "Книге для охотников" (1814, ч. I, стр. 30) польских и голстинских собак Левшин соединяет в одну породу и говорит, что они "происходят от помеси немецких с английскими легавыми собаками и густошерстны", а далее, что они "бывают рослы, длинны и отличаются густою шерстью, а особливо на хвосте". Там же Левшин в первый раз говорит о длинношерстных английских легавых: "Лучшие перед всеми на свете густошерстные (как бы борзые густопсовые¹), известные в Англии под названием собак короля Карла". Это были, однако, не сеттера и не кинг-чарльзы, а рослые английские спаниели, те самые, о которых упоминает Делабер Блэн, современник Левшина.

¹ (Этот термин - густопсовая борзая, как видно, употребляется очень давно, а не выдуман в последнее время, как полагают некоторые псовые охотники)

Во всех прочих охотничьих книгах, вышедших в первой половине текущего столетия, только повторяются слова Левшина. Дальнейшие сведения о польских длинношерстных легавых встречаются в книге Венцеславского "Птичья, или егерская, охота" (1851, Спб., стр. 8). По его словам, они "отличаются длинною шерстью; они имеют хорошие способности к охоте, чутье замечательное; но эти собаки несколько погорячее курляндских легавых, и потому на лесную дичь не так ловко с ними охотиться, потому что в этом случае требуется от собаки плавность в поиске, чего трудно добиться от польской легавой".

Как сказано, с 50-х и 60-х годов все прежние длинношерстные легавые стали быстро вытесняться сеттерами. Старые охотники, однако, еще помнят прежних полек и шпанок, с которыми охотились их отцы. Известный московский охотник С. В. Пенский в одной из своих статей говорит, что в старое время ценились легавые польские (их также называли курляндскими), но они попадались редко и он видел (в сороковых годах) всего одну. Собака была крупная, красивая, коричнево-пегая, с волнистою шелковистою шерстью, с большою головою прежнего типа гордона и с длинными, очень широкими ушами. Этот последний признак, лопоухость, указывает, по нашему мнению, их немецкое происхождение. Эпаньёли (французские), по словам С. В. Пенского, попадались очень редко и их не любили за горячность и плохую стойку.

Самые подробные сведения о прежних длинношерстных легавых в России (вернее, в Москве) сообщает П. А. Квасников¹. Он описывает четыре породы, а именно.

¹ ("Природа и охота", 1878, № 1, стр. 36 - 37)

Испанская длинношерстная. Среднего роста, длинная и высо- копередая, ноги толстые, голова большая, лоб крутой, глаза навыкате, рыло короткое и тупое, вздернутое кверху, нос раздвоенный; уши широкие, довольно длинные, покрытые очень длинною шерстью, хвост средней длины, серпообразный, покрытый длинною и густою шерстью, на корпусе шерсть волнистая, белая, в кофейных отметинах. Длинношерстные испанские искали верхом довольно проворно, чутье имели хорошее, стояли крепко, птицу подавали хорошо, но были очень грубы, злобны и в жаркое время скоро утомлялись.

Польская быстрая. Среднего роста, длинная, на коротких ногах, шерсть длинная волнистая, цветом белая с коричневыми пятнами, голова небольшая, лоб неширокий и крутой, глаза большие, рыло длинное и острое, уши широкие, длинные, покрытые очень длинною шерстью, хвост серпом, покрыт длинной шерстью. Быстрыми собаки этого рода назывались потому, что искали быстро; чутье имели они верхнее и очень хорошее, птицу подавали хорошо, но не стояли, а только притыкались, а потому для охоты признавались вовсе негодными.

Польская тихая. Очень большого роста, широких ладов, шерсть длинная и волнистая, цветом белая с коричневыми пятнами, ноги толстые и высокие, голова пропорциональная, лоб крутой, глаза большие, рыло длинное и тупое, уши очень длинные, покрытые густою и очень длинною шерстью, на концах ушей шерсть вилась в шнурки и спадала с них вершка на два; хвост пером, украшенный очень длинною шерстью. Польские рослые искали верхом, но тихо, чутье имели очень хорошее, стояли крепко, дичь подавали хорошо, были очень послушны, но в жаркие дни скоро утомлялись.

Шотландская. Среднего роста, длинная, широких ладов, неубористая, шерсть длинная, волнистая и черная, голова неширокая, лоб выпуклый, глаза открытые, рыло средней длины, тупое; уши длинные, в трубку, покрытые очень длинною шерстью; шея короткая, ноги короткие, хвост тонкий, короткий, с длинною шерстью. Собаки этого рода искали проворно, чутье имели хорошее, были послушны и неутомимы, птицу подавали недурно, но стояли коротко.

С значительною долею вероятности можно предположить, что испанскою длинношерстною назывался собственно французский двуносый эпаньёль, белый с каштановыми пятнами, о котором упоминает Ла-Бланшер, называя его тяжелым, хорошо одетым и боящимся жары. Может быть, это была также помесь французского эпаньёля с гладкошерстным двуносым испанцем. Польские быстрые - это, надо думать, английские спаниели с некоторой примесью. Польские тихие, несомненно, немецкого происхождения; что же касается шотландских, то это также английские спаниели, быть может, те самые собаки короля Карла, о которых упоминает Левшин.

К сказанному можно прибавить очень немного. Я лично еще очень смутно помню в конце 50-х и в начале 60-х годов кофейных и кофейно-пегих длинношерстных собак, более или менее подходящих к описанным Квасниковым. Они были среднего и небольшого роста, приземисты, с довольно короткими ушами, назывались шпанками и польками и употреблялись преимущественно для охоты на уток. Надо полагать, они уже заключали некоторую примесь дворняжки. Кроме того, в это время встречались вполне комнатные собаки небольшого роста, коренастые, на коротких ногах, с очень длинными ушами, черные и каштановые, которые назывались шарлотками (но значительно крупнее кинг-чарльзов), и тоже иногда употреблялись для охоты, к которой чувствовали большую склонность. Всего вероятнее, что это были те же собаки короля Карла, но нечистокровные. Вообще все старинные длинношерстные легавые резко отличались от современных своею каштановою или каштаново-пегою мастью. Этот окрас надо признать наиболее характерным признаком группы испанок, передаваемым весьма настойчиво во всех помесях. Прежние каштанки егерей и усадебных дворов были вымесками этих шпанок и русских, уже вислоухих, дворняжек. До сих пор еще кое-где в глуши, куда еще не проник сеттер, можно встретить потомков этих шпанок, только мастью напоминающих своих благородных предков.