С. С. ЛАЗУРКИН. ДОБРЯК КИТ

Кит лежал поперек нарт, вытянувшись во весь свой рост, у пса была большая лохматая голова и не длинная, но широкая морда. Повернув голову, Кит смотрел на след, оставляемый полозьями нарт. Изредка пес моргал, но не двигался с места. Определить, видел ли он след или взгляд его был направлен далеко в тундру, было невозможно.

Когда Кит тяжело вздыхал, туловище его вздрагивало и он закрывал глаза. Человек, сидевший на нартах, тоже закрывал глаза.

Чем дальше продвигалась упряжка, тем ниже клонилась голова Человека. Но стоило только хорею, который Человек не выпускал из рук ни на минуту, коснуться спины одного из двенадцати псов, как вся упряжка тут же остановилась.

Вздрогнув и открыв глаза, Человек слез с нарт и, подойдя к Киту, склонился над ним.

- Ты знаешь, Кит, что мне сейчас почудилось? Мне почудилось, что мы вновь идем с тобой по Чукотке. Ведь там твоя родина, Кит. И ты обязательно вернешься домой,- говорил Человек тихо, и веки его медленно опускались.

Вскоре Человек уже сидел на снегу, положив голову на бок собаке. Бока у животного ввалились, дыхание было неровным и неглубоким, а под кожей, несмотря на густую шерсть, отчетливо проступали ребра.

Пожалуй, впервые за двое суток, которые Кит пролежал на нартах, он стал проявлять признаки беспокойства - зевал, широко раскрывая пасть, и, наконец, не опуская морды, взглянул на собак, запряженных в нарты. Смотрел он долго и внимательно, Так, словно видел упряжку впервые.

Собаки оставались спокойны, ни одна из них не легла на снег, свернувшись в клубочек, как это бывает, когда псы укладываются на ночлег. И тогда, найдя, что с упряжкой, в которой он шел вожаком от самой Чукотки, все в порядке, Кит уронил голову на нарты и прикрыл глаза.

Его и Человека медленно заносило снегом.

«Ты не веришь мне, Кит»,- бормотал во сне Человек.

Он приметил Кита на Чукотке в полярную ночь. Фактория, где подыскивали ездовых лаек, стояла на берегу Чукотского моря. Дома здесь располагались двумя группами на возвышенностях, а между ними лежала белая и ровная как простынь низина. В этой низине Человек и увидел впервые Кита.

Лучи трех мощных прожекторов освещали факторию, когда Человек не спеша пересекал низину, ни разу во время пути не посмотрев себе под ноги.

Он наслаждался картиной, открывшейся перед его глазами, и не мог оторвать взгляда. На возвышенности перемигивались серебряные звезды, а дома с розовыми стенами под розовыми крышами казались даже не нарисованными, а вылепленными из розовой акварели на фоне нежно-синей тундры.

Неожиданно свет погас, будто кто-то специально выключил прожектора, не желая надолго оставлять Человека в сказке.

А когда прожектора включили вновь, впереди Человека шагал пес. И это показалось ему продолжением сказки. Он даже вскрикнул: «Сказочный пес!»

Так вот, в тот момент, когда и дома и низина покрылись кромешной темнотой, а глаза Человека, привыкшие к свету, ничего не могли различить - к его ногам кто-то прикоснулся. От неожиданности Человек вздрогнул и обнаружил возле себя собаку.

Пес шел не сшяиа, вскидывая передние лапы, а затем аккуратно ставя их на снег. Голова его была высоко поднята, Человек подумал, что пес гордится тем, что провожает его.

У первого же встречного Человек спросил: «Что это за пес?»

- Это Кит,- ответил ему житель фактории. - Прекрасный пес, - продолжал Человек.

- Хотите взять - берите, но я не советую вам так поступать.

- Почему? - удивился Человек столь неожиданному ответу.

- Кит - добряк. И вряд ли найдет общий язык с другими собаками упряжки. Ему и кличку такую дали потому, что даже летом, купаясь, он в воде хвостом виляет.

- Кит - добрый пес, - продолжал настаивать на своем житель фактории, - он никогда не ходил в упряжках, хотя и немолод уже.

Тогда на фактории Человек не пожелал поверить словам, сказанным ему о Ките. И потом ни разу не пожалел об этом.

Трудно сказать, что побудило Человека поставить вожаком Кита, который никогда не ходил в упряжках, но скорее всего именно это и навело его на мысль о том, что Кит должен идти первым - вожак не тащит нарты, а направляет их по нужному пути. К тому же Кит был самым старым из всех псов. Сильных молодых собак обычно впрягают парами так, чтобы они были расположены ближе других собак к нартам и основная тяжесть работы ложилась бы на них.

Однако в полярную ночь даже очень крепким молодым лайкам идти в упряжке тяжело. Они валились на снег, отказывались подниматься и двигаться дальше. Но люди заставляли животных двигаться дальше, и озверевшие от жестокого мороза, ветра и темноты псы устраивали настоящую грызню. Они вымещали зло друг на друге. В такой момент подступиться к остервенело рычащему, лающему, визжащему, лязгающему клыками клубку, где каждый из дерущихся псов захлебывался пеной,- не каждый человек рискнет.

В упряжке, где вожаком шел Кит, до стычек дело не доходило.

Но вот однажды за много сотен километров от Чукотки, когда осталась позади полярная ночь, а с ней и сумасшедшие чукотские ветры, упряжка шла на запад по Таймыру. Уставшие собаки бежали, низко опустив головы. А Человеку ох как нужно было скорее добраться до места. Нетерпение сгоняло его с нарт и он часто бежал или шел рядом с нартами.

И вдруг он увидел, как Кит приподнялся на задние лапы. В следующую же секунду послышался звук, похожий на лай, и Кит, а следом за ним двенадцать собак помчались, что было сил.

«Куропатки!» - мелькнуло в голове Человека. Он сразу же потянулся рукой за остолом, желая остановить упряжку. Но, потеряв равновесие, не удержался на ногах и только каким-то чудсм свалился на нарты, а не в снег.

Собаки, прижав уши, мчались, преследуя белых куропаток.

Устроившись на нартах, так чтобы можно было оглядеться, Человек пристально смотрел вперед, но ни впереди упряжки, ни по сторонам он не заметил ни одной птицы.

Однако преследование не прекращалось, и Человек крепко вцепился пальцами обеих рук в края узких нарт, боясь свалиться в снег.

Вскоре он понял, что Кит «перехитрил» не только собак, но и хозяина. Пес заставил утомленных собак до наступления ночи доставить Человека до жилья рыбаков, чтобы переночевать и раздобыть рыбы для собак. Человек заметил, что стоило Киту лишь краем глаза покоситься на собак упряжки, как все двенадцать лаек разом показывали ему клыки.

Это настораживало Человека. И он начал подумывать, а не привязать ли ему Кита к нартам, успокоив таким образом собак и дав отдохнуть вожаку.

Каждый раз при этой мысли Человек давал себе слово сейчас же остановить упряжку, слезть с нарт и сделать это. Но упряжка шла легко, Человеку было жалко тратить время на свою затею.

«Мудрый пес, - успокаивал тогда себя Человек, поглядывая на Кита. - Случись что, он сообразит, как поступить, чтобы остаться целым и невредимым».

В этой гонке Кит потерял много сил. Он шел вожаком еще несколько дней, и наконец Человек дал. ему отдохнуть - привязал к нартам, и пес бежал рядом до тех пор, пока мог бежать. А когда он упал, то собаки протащили его за собой по снегу еще несколько метров, прежде чем Человеку удалось остановить упряжку и перенести Кита на нарты.

Теперь Человек спал, положив голову на бок своему другу. Проснулся он от того, что кто-то тряхнул его за плечо. Открыв глаза, Человек не увидел никого и ничего. А вскочив на ноги, разглядел отдаляющиеся нарты. Человек снял ружье, висевшее у него за плечом, и два раза выстрелил. Он целился в двух белых куропаток, поочередно в каждую. Но промахнулся. И ему стало страшно. Подстрели он хотя бы одну из них - собаки моментально набросились бы на упавшую птицу, и он успел бы добежать до остановившихся нарт. Теперь он стоял с опущенными руками и провожал взглядом убегающих собак. Он еще мог различать каждого пса и Кита, лежащего на нартах рядом с тощим мешком, в котором хранилась вяленая рыба и немного моржатины.

«Собаки оставили меня одного в тундре», - подумал Человек, глядя на уменьшающиеся в размерах нарты. И ему опять стало страшно.

Впрочем, эта мысль тревожила его недолго. Он надеялся, что и без того уставшие собаки в конце концов, совсем обессилев, прекратят погоню. А поэтому шел следом за нартами, не упуская их из виду.

Неожиданно Человек обнаружил, что нарты перестали отдаляться от него. И он побежал, ни разу не остановившись перевести дыхание.

Чем ближе подходил Человек к упряжке, тем отчетливее слышал визг и лай собак.

«Они грызутся, не поделив между собой белую куропатку»,- ни на минуту не сомневался Человек. И чтобы разогнать собак, выстрелил два раза в небо. Перепуганные животные тотчас отскочили друг от друга, и не будь они в одной упряжке, наверняка разбежались бы в разные стороны, по всей тундре.

Человек уже тянулся рукой к нартам, желая быстрее ухватиться хотя бы за их краешек, и замер: на том месте, где недавно грызлись собаки, лежал растерзанный Кит.

Человеку показалось, что он сходит с ума. И тогда, повалившись на нарты, он зарыдал.

...В первой же фактории, где остановилась экспедиция, Человек сменил всех без исключения собак своей упряжки.